– Там делают заказ: печатают названия блюд. Их выдаёт повар-автомат.
Дети сели за стол. Бартоша открыл меню и сказал:
– Знаете что, девчонки? Давайте я выберу для вас угощение.
– А у тебя есть деньги? – спросила Ляля Тю.
– А что это – деньги?
– Ну, такие бумажки или монетки, чтобы покупать еду или вещи.
– А! Я вспомнил: нам говорили в школе, что раньше у нас были деньги. А потом изобрели волшебный банк. И теперь плату за работу начисляют туда с помощью заклинаний. А когда надо что-то купить, тоже говорят заклинания, и со счёта снимается нужная сумма. И детям можно пользоваться счётом родителей.
Ляля Эн от восторга всплеснула руками:
– Здорово! Значит, вы можете купить себе любую вещь или игрушку?
– Если бы! – проворчал Варлыжка. – Этот банк хуже родителей! Детские заклинания на него не всегда действуют. И если он считает, что это ненужные расходы, фиг заплатит!
Бартоша подошёл к прилавку и стал печатать на клавиатуре. На экране появилась надпись: «Ваш заказ принят».
Чуть погодя одна из дверок раздачи открылась, и на прилавок выехала… пустая тарелка. На неё с потолка шлёпнулся неизвестно откуда взявшийся кактус. Потом дверцы над прилавком стали по очереди открываться, на выезжающие пустые тарелки с потолка падали камни, железки, деревяшки. А когда прилавок стал похож на свалку, всё замерло.
Ляля Тю дрожащим голосом пробормотала:
– Хорошо у вас кормят, ничего не скажешь!
– Наверно, в системе заказов что-то сломалось, – растерянно сказал Бартоша.
Дети направились к выходу. На пороге Бартоша вдруг остановился, достал из кармана рубашки листок с алфавитом, развернул, глянул… и побежал к прилавку. Сбросив с клавиатуры деревяшку, он присмотрелся к буквам на клавишах и с досадой воскликнул:
– Так и есть! Дипломчик написал буквы не по алфавиту, в том порядке, что на клавиатуре!
– А разве там буквы не по алфавиту? – спросила Ляля Эн. – Ты уверен?
– Уверен! Когда я учился печатать, то злился, что не мог сразу найти нужные клавиши, потому что они там – не по алфавиту. Я тогда ещё помнил его. Наверно, Дипломчик так заработался над своей книжкой, что всё перепутал.
Из кафе дети направились к дому Дипломчика. Бартоша только собирался позвонить, как за дверью послышался голос дитя-бюрократа:
– Варлыжка скушал коврижку… Варлыжка скушал коврижку…
Дверь открылась, и, увидев перед собой гостей, Дипломчик поперхнулся на слове «коврижка».
– Что ты врёшь! – возмутился Варлыжка. – Я не ем никакие коврижки!
– Это скороговорка. Я тренируюсь, чтобы у меня была чёткая дикция.
– Тренируйся на ком-нибудь другом!
– Пожалуйста. Дипломчик купил альбомчик… Дипломчик купил альбомчик…
– Погоди! – остановил его Бартоша. – Ты написал буквы в том порядке, как на клавиатуре. Но там они – не по алфавиту. Напиши правильно.
Дипломчик выставил перед собой дипломат, словно щит, и заявил:
– Мне некогда!
– Пиши, обана́! – разозлился Бартоша.
– А почему ты его так обозвал? – удивилась Ляля Эн.
– Это прозвище от аббревиату́ры – ОБН. – Последнее слово Бартоша раздельно произнёс по буквам: «о-бэ-эн».
– Абри… чего? – спросила Ляля Эн.
– Аббревиатура. Это когда из нескольких слов получается одно. Складывают первые буквы или кусочки слов. Так вот, ОБН – это значит «очень большой начальник», – объяснил Бартоша. – Дипломчик хочет им стать. Вот мы и дразним его – обана́.
И снова обратился к Дипломчику:
– Не вредничай, обана́! Пиши алфавит!
– Я его забыл, – сообщил Дипломчик.
– Тогда принеси свой старый букварь! Ты же хранишь все старые книжки. А там, в конце, должен быть алфавит.
– Я одолжил букварь Ельке и Ёшке. Их оставили в первом классе на второй год. А свой букварь они потеряли, – сказал Дипломчик.
Он вышел из дома, захлопнул дверь и недовольным тоном добавил:
– Если вам нужен букварь, сами возьмите у них. А я опаздываю на кружок.
– А что за кружок? – спросила Ляля Тю, глядя вслед уходящему Дипломчику.
– Кружок юных начальников, – ухмыляясь, ответил Бартоша. – Дипломчик сам его организовал для малышни. И сам проводит занятия.
– А я могу сделать из этого абри… туру! – споткнувшись на заковыристом словечке, воскликнула Ляля Эн. – Кружок юных начальников – это значит КЮН!
Глава 7. Братья-забияки
Сначала отвезли домой Варлыжку, а потом полетели ко второгодникам, о которых говорил Дипломчик. Бартоша рассказал, что Елька и Ёшка – родные братья. Живут с дедом, потому что их родители уехали работать за границу.
Дом этих мальчишек был на окраине города, за большим пустырём. Бартоша ещё в воздухе заметил братьев, играющих на пустыре. Поэтому и приземлился там.
Не обращая внимания на прилетевших, братья продолжали стрелять по мишени, которая стояла на валуне. Елька стрелял из рогатки, а Ёшка – из пистолета, заправленного краской. Когда девочки разглядели мишень, они изумлённо вытаращили глаза. Мишенью было слово «лимонад». Буквы – каждая высотой с карандаш – смирно стояли на камне.
– Теперь моя очередь! – крикнул Елька и выстрелил из рогатки камнем в букву «а».
Слово ойкнуло, спрыгнуло с валуна и побежало к раскрытой книжке, что лежала в траве неподалёку. Причём буквы на бегу уменьшились, и в книжку запрыгнул уже крохотный «лимонад». Потом из неё выпрыгнуло другое слово и, на бегу увеличиваясь, вприпрыжку понеслось к валуну. Только девочки успели прочитать новое слово – «муравей», – как Ёшка пальнул в него из пистолета, залепив кляксой букву «е». Пронзительно ойкнув, «муравей» стал отряхиваться, как пёс, выскочивший из воды. А затем, на бегу уменьшаясь, вернулся в книжку. Потом на валун прискакало слово «катушка». Плюх! Краска залепила первую букву «а». Взвизгнув и отряхнувшись, «катушка» осталась на валуне.
– Гы-гы-гы! Не попал! Не попал! – прыгая и кривляясь, потешался Елька.
Ёшка нахмурился, снова прицелился, и жирная клякса шмякнулась на букву «у». «Катушка» ойкнула, отряхнулась и умчалась в книгу.
– Эй, что вы делаете? – спросил Бартоша.
– Ставим ударения! – доложил Елька. – В тетрадке писать скучно, вот мы и придумали стрелять по ударным буквам. Если правильно попадёшь, то слово вернётся в букварь. Если неправильно – останется на месте. Вот я какое заклинание придумал!
– Хватит болтать! Стреляй! – велел брату Ёшка.
На валуне стояло слово «творог». Елька выстрелил в первую букву «о». Слово не убежало в книжку. Другой камушек попал во вторую букву «о». А «творог» – ни с места.
Елька удивился:
– Может, заклинание перестало действовать?
– Наверно, тут дело в другом, – сказал Бартоша. – Здесь обе гласные могут быть ударными. Ну-ка, попробуйте выстрелить одновременно по обеим «о».
– Я – в первую, а ты – во вторую! – скомандовал Елька. – Приготовиться! Пли!
Они попали точно. Фыркнув, «творог» стряхнул краску и убежал в букварь.
На валун запрыгнуло слово «перемена». Бартоша усмехнулся:
– Очень кстати. Устройте себе перемену, а я посмотрю букварь.
Он поднял с травы букварь, пролистал его и сердито сказал братьям:
– Здесь в конце должен быть алфавит! А его нет! Наверно, вы уничтожили его своими дурацкими заклинаниями!
– Это ты виноват! – завопил Елька, бросаясь на брата с кулаками.
– Нет, ты! – крикнул Ёшка, отбиваясь.
– Перестаньте! Лучше скажите, кто-нибудь из вас уже выучил алфавит? – спросил Бартоша.
Братья отрицательно покачали головами. Елька сказал:
– Надо у деда спросить. Идёмте!
Все направились к двухэтажному дому за пустырём. В огороде они увидели старика – он что-то сажал на грядке.
– Дедушка! Ты что делаешь? – крикнул Елька.
– Лук сажаю, – ответил старик.
– Скорей бы этот лук вырос! Тогда настреляемся! – воскликнул Ёшка.
– Это вовсе не тот лук! Всё бы вам стрелять да крушить, охламоны!
Ляля Эн спросила Бартошу:
– Про какой не тот лук он говорит?
– Мальчишки подумали, что это лук-оружие. А на самом деле – это лук-овощ, – разъяснил Бартоша: – Есть такие слова – омонимы. Абсолютно одинаковые, но означают разное. Как «лук», например.
А потом он спросил старика:
– Дедушка Жахреций, вы помните алфавит?
– Нет, – ответил тот. – Я ведь старый, память уже плохая.
Елька спросил его:
– А может, в твоей книжке есть алфавит? Ну, той, что на чердаке валяется.
– Нет там никаких книжек.
– Есть! Я видел! Идём посмотрим!
– Да я уж боюсь на чердак залезать. Лестница там больно крутая.
– Тогда мы сами пойдём! – сказал Елька.
Старик закричал детям вслед.
– Смотрите, не свалитесь с лестницы! И не понабивайте шишек!
– А шишка тоже омоним? – спросила Ляля Эн Бартошу, когда они поднимались по лестнице на чердак.
– Нет, это не омоним, – сказал Бартоша. – Это многозначное слово.
